В жюри нашего конкурса есть поэты и прозаики, есть реалисты, авторы литературы для подростков. За фантастические миры отвечает Вадим Панов.
Конечно, мы поддались соблазну и поговорили с Вадимом, как зашифровать реальность в фантастическом мире, смогут ли писателя заменить нейросети, и о том, как собрать волю в кулак и сделать работу над текстом более дисциплинированной.

Если бы сейчас перенеслись в свой 8-11 классы, поучаствовали бы вы в конкурсе, на какую тему этого сезона вы бы написали рассказ?

Конечно, поучаствовал бы! В моём школьном детстве такие конкурсы не проводились и поделиться своими историями — своими рассказами — можно было только с учителем. Или отправить рассказ в детский журнал, но там нельзя было рассчитывать на ответ, на объяснения, что с рассказом не так.

Таким образом: я бы обязательно принял участие в конкурсе, а темой рассказа выбрал «Старая ива» — не могу объяснить по какой причине, но именно эта тема кажется мне особенно интересной.

Расскажите, как вас поддерживали в самом начале литературного пути? Были ли у вас наставники и победы в конкурсах?

В молодости и я сам, и всё моё окружение, включая семью и друзей, были весьма далеки от литературного или журналистского мира. В институте я много времени отдавал студенческому театру, даже написал пьесу, по которой поставили спектакль, но литература — это другое, поэтому при написании первой книги мне не то чтобы никто не помогал, но даже никто не советовал — мне просто не к кому было обратиться. Я мог рассчитывать только на себя и мнение редакторов издательств, поскольку в то время — и я уже об этом говорил — в Сети ещё не существовало серьёзных литературных площадок. Я отправил распечатанные рукописи в несколько издательств, везде получил отказ, но не расстроился — будучи по образованию технарём, я понимал, что без опыта трудно рассчитывать на успех с первой попытки. Мне удалось поговорить с одним из редакторов, который высказал свою главную претензию к роману — он сказал, что не поверил. В тот момент я понял, что фраза «Не верю!» относится не только к театру, что читая книгу, мы или верим в историю, даже если действие происходит «в далёкой—далёкой Галактике» или выдуманных декорациях Советского Союза, или нет. Следующий год я переписывал книгу — мир, сюжет и герои остались прежними, я искал собственный способ рассказать историю так, чтобы в неё поверили, и через год рукопись приняли в издательство.

Понятно, что финалисты многому учатся у члленов жюри. А чему вас научили финалисты?

Я бы сказал, не научили, а напомнили, что самую простую и очевидную на первый взгляд тему можно раскрыть с неожиданной стороны.

А что самое сложное в работе жюри?

Почувствовать рассказ таким, каким его задумал автор. Не прочитать, не понять, а почувствовать, потому что каждый рассказ, каждая история — это эмоции, которые автор вкладывает в слова, чтобы их — эмоции — пережил читатель. Но «Класс!» — конкурс для молодых авторов, которым иногда не хватает опыта и слов, и я, как член жюри, при прочтении стараюсь как можно глубже вникнуть в текст, чтобы рассказ раскрылся полностью.

Для многих рассказ на «Класс!» — это первая полноценная работа. Вспомните свой первый текст: каким он был?

Не очень длинным, размером, приблизительно, с конкурсный рассказ на «Класс!», но мне нужно было не только его написать, но выучить наизусть и потом прочитать со сцены битком набитого зала на 900 мест — я не шучу. Это был монолог, который я написал для фестиваля «Студенческая весна» и теперь вы понимаете, почему из моих первых произведений, он запомнился сильнее всех.

На что вы обращаете внимание в текстах начинающих писателей в первую очередь?

Искренность исполнения и оригинальность идеи. Именно в такой последовательности. Если ты действительно хочешь чем-то заниматься или что-то попробовать — нужно стараться, если ты стараешься — получается искренне. С оригинальными идеями сложнее даже у маститых авторов, написано уже столько, что открывая новую книгу, иногда волей-неволей бормочешь: «Кажется, я об этом уже читал…», но тем не менее, её можно отыскать. Или придумать неожиданный ход. Удивить читателя, чтобы он захотел запомнить имя автора.

Как молодому писателю не потеряться в мире большой литературы?

В первую очередь, нужно быть самим собой: и в литературном смысле слова, и в мировоззренческом. Нужно быть искренним — это ощущение с лёгкостью проникает в читателя и с бумажных страниц, и с экрана компьютера. И нужно верить в себя.

Фантастика многогранна, как и человеческая фантазия. Авторы прошлого предсказали многие явления и предметы, которые теперь нами воспринимаются как само собой разумеющееся. Может быть, поделитесь секретом, как писателю-фантасту можно заглянуть в будущее и стать пророком?

Будущее стоит на фундаменте прошлого, всё, что мы строим и с чем идём в будущее — это наше мировоззрение и принципы, заложенные давным-давно, это усилия наших предков, их победы и достижения. И для того, чтобы представить, каким получится будущее, достаточно внимательно рассмотреть настоящее, проанализировать его и представить, что изменится, если существующие сейчас тенденции получат мощное развитие. Можно сильно обмануться, но можно и предсказать будущее достаточно точно — тут всё будет зависеть от аналитических способностей писателя.

В современном мире творцу тяжело жить без признания читателями. Но если автор подстраиваться под запросы публики — ценность его творения стремится к нулю. Как автору сохранить баланс между тем, что и как хочет писать автор, и тем, что хочет видеть читатель?

Считается, что автор «не должен писать на потребу публики» — и это так, потому что в этом случае автор гарантированно скатится к производству низкосортного чтива, либо эксплуатирующего модную тему, либо эксплуатирующего модную идеологию, например, нахраписто продвигаемую издателем.

Но если слова и мысли автора отзываются в душах множества людей, то это уже называется иначе: автор смог почувствовать своё поколение, своё общество, свой народ. А разве не в этом высшая ценность писателя — быть человеком культуры своего поколения, общества, народа?

В лекции «Как создавать фантастические миры» вы говорили, что нужно детально представлять себе законы придуманной вселенной, вплоть до экономики. А как замаскировать наш, существующий мир, под вымышленный? Могут ли сейчас быть созданы такие произведения, как, например, «Кин-дза-дза»?

Создавая новые миры мы, как правило, и занимаемся тем, что маскируем под них наш — реальный, поскольку другого образца у нас нет. Другое дело, что человечество создало огромное количество разнообразных цивилизаций и культур, некоторые из которых — для жителей других стран или континентов — кажутся инопланетными.

Вы автор более пятидесяти произведений. В современном ритме жизни многие говорят, что не успевают сесть за текст, отвлекаясь на работу, учебу, быт. Как находить время на литературу и как сделать это частью распорядка дня?

Всё очень просто. Во-первых, нужно решить, действительно ли для тебя важно то, чем ты хочешь заниматься. И я сейчас говорю не только о литературной деятельности. Если тебя увлекает что-то, если ты хочешь заниматься этим всерьёз, то нужное время или дополнительное время, будет отнято у чего-то менее важного. Во-вторых, собранность и упорство: если решил что-то делать — делай, невзирая ни на что.

Давайте попробуем заглянуть в будущее. Сегодня мы часто используем нейросети. С их помощью мы создаем иллюстрации и генерируем тексты. Сможет ли искусственный интеллект заменить писателей? Или он будет надежным помощником?

Сейчас об этом много спорят, выдвигая аргументы с той и другой стороны. Единственное, что я знаю точно: любые культурные произведения — это эмоции, которые они вызывают. Это яркое, неожиданное, новое, которое способна дать только яркая личность, человек, знающий, что такое эмоции, что такое чувствовать… Умеет нейросеть чувствовать? Пусть приходит, когда научится.

С чем у вас ассоциируется конкурс «Класс!»?

С возможностью поиграть разноцветными шариками эмоций. Но многие молодые авторы выбирают мрачные цвета, хотя описание радости, веселья и смеха — это не «лёгкий жанр», а такая же естественная часть жизни, как уныние, депрессия и серость, которые почему-то считаются «серьёзными темами».

Беседовал Андрей Никоноров
Фото: Екатерина Скорондаева